Уже семь лет государство борется за то, чтобы не лишать россиян родительских прав и не забирать детей из семей. Но на практике органы опеки оказались не всегда к этому готовы: перегруженность, низкие зарплаты и нехватка квалификации у сотрудников приводят к тому, что они вовремя не реагируют на жалобы о жестокости родителей. Из-за этого опека не успевает предотвращать трагедии.

Два года назад , 25 октября 2017 года, — говорит адвокат сестер Хачатурян Мари Давтян, × несколько сотрудников органов опеки и попечительства вошли в подъезд дома в московском районе Алтуфьево. Они направлялись в квартиру к 16-, 17- и 18-летним Крестине, Ангелине и Марии Хачатурян и их отцу Михаилу: учителя девочек жаловались, что младшие сестры не ходят в школу . Школьные учителя девушек обратились в органы опеки и комитет по делам несовершеннолетних из-за того, что сестры не ходили в школу. Воспрепятствование праву на образование с точки зрения законодательства РФ означает неисполнение родительских прав, за это родительских прав могут лишить × . Сотрудницы позвонили в дверь квартиры, но им никто не открыл. Тогда они попросили соседку поставить свою подпись в акте о том, что их не пустили в квартиру. Женщина подписать бумагу согласилась, но отказалась назвать свою фамилию, потому что «боится Михаила Сергеевича Хачатуряна», что и зафиксировали в акте , рассказывает адвокат сестер Мари Давтян × . Тем не менее, серьезно заниматься семьей органы опеки не стали: приходили в дом еще несколько раз, вызывали отца на комиссию по делам несовершеннолетних, но, поняв, что он их избегает, оставили Хачатуряна в покое. Бездействие органов опеки закончилось настолько трагично, что история сестер стала известна всей стране. Летом 2018 года они убили отца, который, как подтвердила позже экспертиза, долгое время их насиловал . В департаменте труда и соцзащиты Москвы «Проекту» сказали, что опека прекратила заниматься семьей, когда девочки вернулись в школу, при этом в соцзащиту сестры приходили опрятными «и были в хорошей одежде», никаких жалоб от них не поступало. Семья не состояла на учете как находящаяся в трудной ситуации, а специалисты посещали семью пока девушкам не исполнилось 18 лет, сообщили в департаменте. Однако на момент убийства отца младшей из сестер было 17 лет × . Таких случаев, когда органы могли, но не сумели предотвратить трагедии, немало.

Как выяснили следователи, к своей работе она отнеслась халатно. Визит Алениной в семью занял всего пять минут, и никаких записей она не сделала. Девочка рассказала работнице, что родители сажали ее в стиральную машину и в вольер с собаками, но показать, как это было, не смогла. Больше Аленина в семью не приезжала, а условия содержания детей оценивала по фотографиям, которые ей отправляли сами родители , следует из материалов уголовного дела × . В итоге Аленину осудили за халатность и приговорили к двум годам лишения свободы условно.

«Проект» не смог связаться с Алениной. «Чего опять ее будоражить? Она получила по заслугам, все. К своей работе относилась серьезно», — сказала ее коллега. В опеке Аленина больше не работает , следует из списка сотрудников на сайте организации × . Сейчас в Озерах нет своего органа опеки, три раза в неделю в городе ведут прием сотрудники из соседнего Ступина.

С тех пор мужчина нашел работу сантехником и «завязал», что, видимо, убедило суд первой инстанции, который оставил сына с отцом, но вынес предупреждение. Опека все равно подала апелляцию и снова проиграла — рассмотрение дела заняло ровно пять минут. «Смотрите, в следующий раз суд уже не пожалеет», — напутствовал выходящего из зала Белокопытова один из судей.

— Вот эти знаменитые истории, когда опека приходила, а в квартире ремонта нет, продукты в холодильнике не те, и за это отбирала — мы это долго перестраивали, — говорит Бунимович. По-настоящему изменение этой госполитики Бунимович, по его словам, заметил, когда почувствовал новую тенденцию: коллеги омбудсмена стали советоваться с ним, не рискованно ли в опасных ситуациях все-таки оставлять ребенка в семье.

Тенденция подтверждается и статистикой министерства просвещения: вместе с падением количества лишений родительских прав в последнее время растет и количество сообщений о том, что дети находятся в обстановке, представляющей угрозу их жизни, здоровью или препятствующей воспитанию. С 2014 года это число выросло на 25% . Одновременно количество выявленных органами опеки случаев жестокого обращения с детьми упало на 40%. При этом в четырех регионах Северного Кавказа таких случаев вообще не было зафиксировано × . Но справляться с этими обращениями в органах опеки умеют далеко не всегда.

Бухгалтер на рейде

За год до трагедии в Озерах опека из-за халатности не предотвратила трагедию в поселке Заиграево в Бурятии. Пятилетнюю дочь местной жительницы соседи часто видели на улице одну: девочка ходила в грязной одежде не по сезону, попрошайничала, искала еду в мусорных баках. Соседи позвонили в полицию и инспектору по делам несовершеннолетних, ребенка забрали, но позже вернули матери. Инспектор отправил разбираться местные органы опеки. Главный специалист отдела опеки Наталья Сергеева по приезду отметила, что снаружи дома «грязно, неопрятно, неухоженно», но поскольку внутри никого не оказалось, в доме она не побывала. Больше в ту семью она не приезжала и на учет не поставила. Летом 2015 года у местной водонапорной башни нашли тело пятилетней девочки. Как выяснило следствие, находившегося без надзора ребенка изнасиловал и убил житель того же поселка. Сергеева признала свою вину, в январе 2016 года местный суд осудил ее за халатность и назначил наказание — штраф в 20 тысяч рублей.

Подобных случаев в России немало, правда, никакой статистики о халатности органов опеки не существует. По данным «Проекта», до судов доходит как минимум несколько случаев каждый год , по данным открытой базы судебных решений «Судакт». В базу попадают не все решения × .

Главную проблему органов опеки Оксана поняла еще при трудоустройстве — работать там было некому. Она пришла на ставку юриста и должна была представлять опеку в суде. Но женщину сразу предупредили: в обязанности будут входить не только юридические вопросы. В итоге юрист ходила и по неблагополучным семьям. Рук в опеке не хватало настолько, что на рейды выходила даже бухгалтер, рассказывает Оксана.

Большую текучку в опеке можно понять. «Проект» проанализировал актуальные вакансии в органах опеки и попечительства в 20 регионах России и выяснил, что зарплата таких работников в большинстве изученных территорий ощутимо ниже средней. Самый большой разрыв — в Республике Коми: разница между зарплатой сотрудников опеки и средней по региону — 31,5 тыс. рублей.

Бывает, что денег не хватает и на обучение сотрудников. Например, бывшая работница опеки в Калмыкии Байрта Муниева за 11 лет работы ни разу не была на курсах повышения квалификации: сотрудникам говорили, что на оплату поездки не хватает бюджета и отправляли главного специалиста министерства образования, которая курировала опеку. «Но когда она приедет, она не собирает все органы опеки, не говорит, какие новшества. Нам просто спускали бумаги», рассказывает Муниева.

Желающих работать в опеке может быть немного еще и из-за того, что это сопряжено с риском для жизни. По словам Оксаны Д., в семьи сотрудники ездили вдвоем: поодиночке было страшно столкнуться с «контингентом», то есть агрессивной реакцией со стороны родителей в семьях, которые считались неблагополучными. Причины волноваться у сотрудниц были.

Три сотрудницы опеки города Заинск в Татарстане в 2018 году пришли изымать ребенка у матери по решению суда. Там они встретили выпившего соседа женщины, который решил ей «помочь». Он вытолкнул сотрудниц из квартиры, пошел к машине, достал из багажника топор и напал с ним на женщин. В результате одна из сотрудниц ушла с синяками на обоих плечах, вторая — с синяком в области тазобедренного сустава и переломом пальца ноги , следует из приговора суда × . Похожая история случилась в 2014 году в Кемерове — там выпивший мужчина напал на сотрудницу опеки, которая пришла изымать из семьи его внучку, и стал ее душить. В 2018 году две сотрудницы подразделения полиции по делам несовершеннолетних (ПДН) из Кемерова пожаловались на то, что во время проверки на них пытались натравить собаку бойцовской породы — американского стаффордширского терьера по кличке Рикки. Хозяин собаки запер дверь квартиры вместе с инспекторами изнутри и выбросил ключи из окна . Хозяин собаки Станислав Горбаль получил два года условно × .

«Людмила Анатольевна решила сосредоточиться не на семье и детях, а на общественно-политической деятельности. <…> C этого момента собственные дети для гражданки Ёлтышевой и ее супруга отошли на второй план», говорилось в письме. Восемь человек, назвавшие себя в письме соседями Ёлтышевых, попросили опеку обратить внимание на семью. «Соседи» писали, что на младших детях пяти и семи лет они видят синяки и «царапинки», дети часто остаются с «нянями, подругами, родственниками», что, по их мнению, равно оставлению детей в опасности. Упомянули обеспокоенные судьбой детей жильцы и о том, что Ёлтышева выходила на митинги против пенсионной реформы и действующего губернатора. Опека приняла письмо и меньше чем через неделю появилась на пороге квартиры Ёлтышевых, но Людмила не пустила пришедшую сотрудницу , следует из слов женщины и объяснительной записки сотрудницы опеки — есть в распоряжении редакции × . Активистка обратилась в полицию, и ей пришел ответ: люди, представившиеся ее соседями, в Перми вообще не проживают. Потрепав Ёлтышевым нервы, опека к ним больше не приходила.